Как начинаются военные конфликты – глазами несведущего

В жизни военного городка летчиков есть своя внутренняя логика. Там всегда что-то происходит. Хотя внешне кажется, что не происходит ровным счетом ничего.

Будни военного городка летчиков

Утром ровно в 9 и вечером ровно в 6 (18) на несколько секунд включается сигнал воздушной тревоги – это не что иное, как проверка системы оповещения, не более того. Если же сигнал прозвучал во внеурочное время – произошел либо сбой системы, либо это тревога.

Внутри военного городка военные действуют по-будничному. Идут на работу в училище, многие преподают. Следуют на службу в штабы, управления, в казармы, на аэродромы. Возвращаются с работы.

На работу можно идти, скажем в 3 утра – у кого полеты сегодня. Сначала – к местам сбора, затем на автобус и на дальний аэродром. На ближний запасной аэродром каждый добирается своим ходом, он рядом.

На работу можно идти спокойно, как гражданский работник, но в военной форме. К 9 утра – это преподаватели, штабисты. С работы можно возвращаться, скажем, около полудня – те, кто отлетал свое на сегодня. Можно вечером вернуться с занятий.

Кто-то домой не возвращается – заступил на дежурство, отправился в караул, командует патрулем. Значит, придет с работы под утро – любое дежурство длится ровно сутки. На работу и с работы военные идут с раннего утра до поздней ночи.

Не вооружен и не опасен!

В военном городке военные ходят без оружия. И рядовые, и офицеры. Если кто-то вдруг с оружием, то это «лицо официальное»:

• военный патруль (повязка на рукаве обязательна), сродни милицейскому (полицейскому) наряду,
• охранник на проходной (с повязкой, за поясом штык-нож, холодное оружие),
• дежурный по гарнизону (с нарукавной повязкой), по части, по казарме.

Кстати, в то время милиция была не вооружена.

Офицеры могут ходить по гарнизону и по городку свободно, почти как гражданские люди. Не забывая, впрочем, постоянно отдавать честь своим коллегам офицерам и проходящим солдатам и курсантам, если на голове офицера надета фуражка летом или шапка зимой, ибо нельзя прикладывать руку к «пустой голове»!

Солдаты, если они идут в одиночку, могут передвигаться только бегом, шагом нельзя. Головной убор должен быть всегда надет. Тоже самое касается курсантов первых двух лет обучения – только бегом, если одиночка.

Если же двигаются несколько солдат или курсантов, то передвижение возможно лишь строем. Отдача чести строем– это отдельная «песня», картину можно наблюдать постоянно, никогда не наскучит!

Военный городок и многое «нельзя»

Строй – это участник движения согласно правил дорожного движения. Автомобилисты военного городка – и военные, и гражданские это знают. Строй нужно пропускать, как помеху справа на равноправном перекрестке, пропускать с любой стороны, если строй идет по главной дороге и тому подобное.

За нарушениями следит военная автоинспекция, с ней не договориться, это не ГАИ! Самое страшное нарушение ПДД (правил дорожного движения) – «вклиниться в строй», например, при неудачном обгоне колонны пеших военных. Лучше медленно двигаться следом, соблюдая приличную дистанцию, чтобы не беспокоить солдат и курсантов в хвосте колонны…

Старших курсантов (3-й курс и выше) приравнивают к офицерам – им можно передвигаться «по-граждански», не спеша с чувством собственного достоинства. По одиночке или группами – не в строю.

Как много «нельзя» детям в военном городке

Детям военных и гражданских жителей военного городка запрещается буквально все, как будто у них «пустые головы», как у офицеров без головного убора. Нельзя, например, ходить по бордюрам, а ведь так хочется. Бордюры всегда свежие, выкрашены в белый цвет, такие классные следы остаются!

Запрещено ходить по газонам, отделяющим проезжую часть от тротуаров – там трава всегда ровная, молодая и зеленая, даже в сухую летнюю знойную погоду. Говорят, траву тоже красят, хотя никто этого не видел… Как хочется пройтись по травке!

Нельзя пользоваться тренажерами для солдат и офицеров, например, круговыми колесами для тренировки вестибулярного аппарата. Воспрещено качаться на специальных качелях, которые всегда остаются параллельно земле при раскачивании.

Недопустимо раскачиваться на обычных качелях, где можно делать полный оборот на 360 градусов. Нет допуска к турникам и брусьям, кольцами, канатам и многому другому.

Когда нельзя, но очень хочется, то можно. Чтобы «можно» и «хочу» тоже было «нельзя», все спортивные снаряды прочно зафиксированы цепями с навесными замками. Подобрать ключи – увы. Многие пытались, не получается.

Да, кстати, запретная зона находится и возле самих спортивных снарядов. Там всегда аккуратно посыпано песочком, на нем остаются классные следы от кед и сандалий. Именно из-за следов – строгий запрет!

Немыслимо купаться в прудах, их целых два. А лето жаркое. Ни под каким видом не допускается ездить на велосипедах по дорогам – нет совершеннолетия, значит по дорогам ездить ни-ни!

Пешком идти по дороге можно, если нет тротуара, но строго по левой стороне против движения. И желательно в колонне по одному друг за другом, хотя какие могут быть колонны из детей.

Категорически невозможно на запасном аэродроме, что прямо возле военного городка – рукой подать – подходить к самолетам. Не допускается приближаться к самолетам на расстоянии «энного» количества шагов от вооруженного охранника.

Самое строгое наказание – за проход между самолетами, стоящими на стоянке в ряд. Тут такая технология прохода: один человек отвлекает охранника, мол, пусти «дяденька», я «свой». А второй в это время за спиной отвлеченного охранника пробегает между самолетами…

Зато можно без ограничений с разбега забираться по наклонной дорожке на вышки для прыжков с 1,5 и 2,5-и метров – это для тренировки парашютистов. И, не останавливаясь в забеге, чтобы не испугаться, глянув вниз, прыгать вниз с вышки в песок, сгруппировавшись, если научился.

С 1,5 метров прыгали все. С 2,5-и метров – единицы. Страшновато… Вышки закрыть не получалось никак. Следить постоянно, кто там крутится – никаких патрулей и нарядов не хватит!

Наказание для тех, кто думает, что ему все можно в военном городке

За нарушения, если попался в руки патруля – конвоирование (часто за ухо) в комендатуру. Комендатура совмещена с проходной. На проходной все проходят, предъявляя пропуска. А в комнатке возле охранника томится очередной парнишка, ожидающий родителей на выручку.

Впрочем, до комендатуры доводят далеко не всех, можно уговорить по дороге, мол, больше не буду. Особенно не любят отводить в комендатуру истинно гражданских детей, детей гражданских родителей, ибо таких родителей сложно вызвать в комендатуру с работы. Иное дело вызвать военного папу: позвонил куда надо (в политотдел училища), и родитель тут как тут!

Именно поэтому детям военных и в школе безобразничать крайне сложно. Отца легко вызывают одним звонком. Быстро приходит, по-военному, с любых занятий, лекций, совещаний и инструктажей. Военные умеют находить «своих»на аэродромах, во время полетов, дома, в городке, в городе, на улице, на отдыхе, где угодно…

За нарушения ПДД на велосипеде – выкручивают ниппеля, спускают воздух из колес. Это, конечно, если догонят! Могут забрать ниппель насовсем и не вернуть, если нарушитель злостный. Велосипед не забирают, можешь отвозить его «на руках» и ремонтировать…

Многое нельзя в военном городке не только детям

Да, кстати, запрещено на велосипедах ездить по кругу стадиона: портится гравийное покрытие, аккуратно уложенное и выровненное граблями! Бегать по кругу стадиона можно. Выходить на футбольное поле в центре круга – и не думай: траву вытопчешь, тщательно выстриженную и «покрашенную», даже возле вратарских площадок!

Зимой круг на стадионе заливают – получается каток. Тут – всем, пожалуйста, без ограничений. Но на коньках идти по асфальту, особенно по главной аллее, по которой может ездить только автомобиль самого Генерала – начальника училища – только вздумай!!!

Вообще, главную аллею лучше обходить стороной, пересекать ее строго кратчайшим путем перпендикулярно и вне зоны видимости ближайшего патруля. Все равно что-нибудь, да нарушишь!

По главной аллее иногда вечером курсанты младших курсов ходят строем и с песнями. Значит, эти бедолаги тоже что-то нарушили. Чем страшнее нарушение, тем ближе к главной проходной на главной аллее маршируют.

Тут самые злостные нарушители славно поют строевые песни под размеренный топот сапог. По песне можно отличить один курс от другого, одну учебную группу от другой – кто знаком, конечно, с репертуаром!

Нелегальный проход в военный городок

Военный городок надежно огорожен забором от остального города. Правда, забора нет со стороны запасного аэродрома. Там, вообще-то, довольно внушительная охрана. Все равно, получается, что закрыт городок лишь с трех сторон.

К тому же, на каждой стороне трехстороннего забора обязательно есть «официальная дырка». Через нее проходят те, у кого нет пропуска. Дырки постоянно заделывают, но они появляются вновь и вновь. Для примера, стоит вернуться в военный город, скажем через 10 лет отсутствия – дыра все равно окажется ровно там, где ей положено!

Дыры в заборе нужны, как без них. Забыл человек пропуск. А ему надо внутрь или наружу. Что делать? – Понятно что, если есть такой неофициальный проход.

Приехал новый гражданский на работу в училище. Пропуска еще нет, без пропуска по другим документам охрана не имеет право пропускать. А как попасть внутрь, чтобы уже там получить пропуск? – Пожалуйста, вот Вам отдельный вход!

Как опоздавшим курсантам попасть в военный городок, когда для них уже закрыта проходная? Как девушкам выйти в слишком позднее время из военного городка в город после затянувшегося завершения танцев в Доме офицеров?

Нелегальные проходы всегда оставались почти удобные и вполне цивилизованные, как для тех, кто в сапогах, так и для тех, кто в туфельках и в серебряных башмачках. Правда, освещения там никогда не было, забыли подвести кабель…

Пропуска в военный городок

Мы, школьники военного городка, ходили в школу за забором, за пределами городка. Через проходную ходили, нам дырка не нужна, хотя она находится совсем рядом. У старшеклассников были пропуска, остальных пропускают «так».

Пропуска меняли ежегодно, кому они положены. Приносишь прямо на проходную (что возле «страшной» комендатуры) новую фотографию. Ее переклеивают на старый пропуск, если он не износился. И делов-то!

Или ждешь пару дней новый пропуск взамен изношенной складной картонки. А бывает, что картонку меняют, а старую фотку оставляют, ее переклеивают со старого пропуска на новый. Военная логика никогда не понятна до самого конца. Но она, данная логика, конечно, существует! Похоже, для того, чтобы запутать вероятного противника…

У школьников пропуска не проверяют, их и так видно, не ошибешься. Обидно: «Дяденька, забери меня в комендатуру, я пропуск дома забыл!» (хотя пропуска у младшего школьника нет в помине) –  это просьба к охраннику по дороге в школу. Чтобы потом был повод опоздать на ненавистные уроки. Не забирает, прогоняет в школу.

Даже на предложение добровольно помыть в комендатуре полы – это самое страшное наказание, передаваемое из поколения в поколение школьников, хотя по факту такого никто не припоминает, – не согласится, выгонит из городка на улицу. Выгонит в неохраняемый военными город – там за порядок отвечает уже милиция.

По пути обратно через проходную – молчок. Домой всегда хочется попасть без лишних препятствий.

Учебные тревоги – все предсказуемо?

А если звучит сигнал тревоги – неурочный всепроникающий непрерывно воющий сигнал «Внимание! Воздух!» – военные немедленно вооружаются. Офицеры откуда-то достают пистолеты и заправляют их в кобуру. Солдаты вооружаются автоматами или карабинами.

На проходной не пошутишь, мол заберите меня, я – шпион. Перед тобой не «дяденька», а автоматчик – лицо официальное и весьма серьезное! Проходишь мимо мышкой…

Военные двигаются бегом, даже офицеры. На улицах городка пусто. Пробежит один-два человека, и опять никого.

Тревоги учебные. Про них обычно знают заранее. Ведь у командующего есть жена, она же должна знать, куда назавтра собирается ее муж. У жены командующего есть подруги и знакомые. А у тех есть мужья – офицеры, прапорщики…

Самая «прикольная» сцена, когда поднятые по тревоге военнослужащие, прибыв на основной аэродром, где уже прогреты двигатели самолетов, встречают там томящихся жен и подруг с букетами цветов на прощание. Возвращайтесь скорее, будем ждать, сколько нужно! С такими проявлениями любви боролись, порой – удачно, иногда же – не очень.

Военный городок пустел. Женщины возвращались к привычной будничной жизни. Школьники сидели в скучной, как им казалось, школе. Сигнал воздушной тревоги давно молчал. Ну не может же он звучать дольше 10-15 минут – слишком пронзительный звук, нервы не выдерживают.

Как все привычное может в одночасье измениться

И вдруг…Четыре часа ночи или около того. Завыло! Сейчас выключат, ерунда, опять прапор спросонок на кнопку нажал, заснул на дежурстве. Помнится, было такое, как-то раз.

На улице – быстрое неуловимое движение, совсем ненадолго. Вот все затихло – ни души. Как там, прогревают двигатели на запасном аэродроме? Да завелись, но плохо слышно, сирена оглушает… Какое тут спать?! Подъем! Может заклинило кнопку? Эх, топором бы этот кабель!

В половине восьмого утра под непрерывное гудение сирены, по территории абсолютно опустевшего городка идем в школу. Первая школьная смена начиналась рано. Патруль на месте, но на нас – ноль внимания.

Сейчас бы пройтись по бордюрам, но почему-то не хочется под аккомпанемент завываний! Такое ощущение, что  кроме нас школьников и патруля в городке больше никого нет. Зачем пронзительный звук пугает нас, одиночек, оставшихся в городке?

Неподдельная женская тревога

Путь в школу пролегает через самый центр военного городка, мимо Дома офицеров. Дом офицеров – это и штаб, и классы для занятий, и кинотеатр, и танцплощадка, и клубы по интересам, и ресторан, и кафе, и мороженое, и газировка, и все остальное, что есть в военном городке для всех поколений и социальных прослоек его жителей.

Дом офицеров, естественно, еще закрыт. Но что там делают люди возле парадного входа? Возле запасного входа? И возле служебного входа?Да это же женщины – они «дежурят» у входов:

– Что Вы тут делаете? Мы вот в школу идем! – спрашиваем  наивно, по-детски.

– Так идите себе…

Стоп: а почему они не на аэродроме, как обычно, по тревоге? Не знали про тревогу? Как не знали? Разве такое бывает? Наверное, кого-то ждут, чтобы разузнать подробности…

Слезы беспокойства на глазах некоторых женщин. В дополнение к утренней картине взволнованных женщин сирена вопит, по-другому не сказать.

Неродная проходная родного военного городка

На проходной солдаты совсем уж суровые. Вооружены, естественно. На нас не смотрят. Чем-то необычно непривычным заняты: «Не задерживайтесь, проходите!». Совсем не «дяденьки», мыть для них полы в комендатуре – сейчас точно «не прокатит»такое предложение.

…Когда горел элеватор в центре городе, на проходной тоже было столь же сурово. Неузнаваемо жестко, как будто ошиблись проходной и военным городком! Тогда непрерывно и со всех сторон раздавались пронзительные звуки сирен машин пожарной охраны города и военного городка.

Охраняемые ворота были постоянно предупредительно открыты настежь для беспрепятственного проезда специальных автомобилей. Огромный до неба неутихающий пожар среди жилых домов – это не шутка! Тут же ворота закрыты наглухо…

Сирена не унимается. Хоть бы выключил ее кто! Вы когда-нибудь учили в школе русский, литературу, историю, математику под звуки воздушной тревоги?! Звуковая канонада прекратилась только к 10-и часам утра или даже позже.

Мы сидели, словно притихшие воробьи. Думали, вот вернемся, что будет? Обратный путь в обед – на проходной по-прежнему не до нас. Группа женщин возле Дома офицеров обмякла, растворилась, но кое-кто оставался на посту: «Ну как, куда улетели, надолго ли?». В ответ только руками разводят.

По ком молчит сирена?

Сирена теперь молчит. Ни звука не издала она вечером в 18 и утром следующего дня в 9. Наверное, перегрелась, решили мы, школьники, про себя.

Наутро поспорили, на что-то важное, не на щелбаны, когда ее снова включат? Сегодня или завтра, может послезавтра? Ну должны же они, военные, хотя бы сверять часы по сирене!

Но где же военные, почему не возвращаются?! Об этом мы тогда не думали. Сирена была ближе и понятнее, интересовала здесь и сейчас.

Военный городок некоторое время оставался пустым. Люди, где вы, ау?! Он был непривычно «до зубов» вооруженным, если говорить об остатках его обитателей. И каким-то безжизненным с нашей сугубо детской и гражданской точки зрения.

Потом военные вернулись. Похоже, вернулись все. По крайней мере, мы так решили сами. Но городок стал другим, беспокойным, что ли. Совсем не как раньше, когда он долго-долго, казалось, вечно представлялся безмятежным, размеренным и спокойным. А может, мы за это время просто подросли, совсем чуть-чуть.

Много позже мы узнали об инциденте на острове Даманский…