Многие организации занимаются вопросами написания и внедрения Этического кодекса, Кодекса делового поведения. Но вопросы внедрения часто остаются за рамками кодекса. И вот отлично написанный и сбалансированный Кодекс вдруг начинает буксовать, перестает работать или даже не начинает функционировать в организации.
Почему Кодекс не работает
Не исключено, что «в полях», в гембе, там где работают ключевые сотрудники организации, и наверху, где находятся ключевые руководители, по-своему видят вопросы исполнения положений Этического кодекса. Они мысленно задают себе вопрос:
«А что они с нами сделают, если я не стану выполнять положения кодекса?»
Действительно, что можно сделать?! Посмотрим на это глазами тех, что работал в 90-е годы в непростых на тот момент условиях. Тогда вопросы этики, деловой этики тоже рассматривались, несмотря на все трудности. Написано в художественной форме.
Прошу всех выложить на стол свои пушки
Здравствуйте! Знакомьтесь, я – директор IT.
Сижу в своем пафосном кабинете с бункерной связью, по меткому выражению одной моей ядовитой на язык сотрудницы. Такая связь — это когда на пульте нажал кнопку и сразу в кабинете одной из многочисленных групп сотрудников звучит, без преувеличения, оглушительный звонок «Вас вызывает начальник!».
Жду участников совещания на тему замены устаревшей вычислительной техники на новую. Совещание внешнее. Это значит, что приедут незнакомые мне люди, с которым мой ответственный подчиненный обо всем по отдельности заранее договорился. Осталось собрать всех вместе, чтобы мы ударили по рукам. Тогда с завтрашнего дня приступим. В случае удачи меня ждет успех: вместо неработающего старья появятся новенькие компьютеры.
Сейчас гости обходят и осматривают нашу старую технику, прицениваются. Их сопровождает мой ответственный сотрудник. Он приведет их ко мне, чтобы они не заблудились в лабиринтах огромного подразделения НИИ, занимающего целый этаж со своей отдельной проходной, охраной и прочим.
Входят, здороваются, рассаживаются. На вид, люди, как люди. Открываю совещание. Меня перебивает, видимо, самый главный в той компании людей из разных юрлиц, но, похоже, давно знакомых друг с другом. Вежливо обращается к присутствующим с такими словами:
– Господа! Чтобы наше совещание протекало этично, прошу всех выложить на стол свои пушки…
Господа без проблем и стеснения зашевелились, на столе появились разные стреляющие гаджеты всевозможных типов.
– Мое оружие – это слово, – вяло пошутил я. Присутствующие посмотрели на меня с грустью, как смотрят на тех, кто вряд ли дойдет до конца долгого пути…
Носить костюм на работу вместо свитера
Кабинет директора по персоналу традиционно находился на первом этаже заводоуправления, причем с наружной стороны проходной, чтобы люди с улицы могли приходить без пропуска. Отсюда дойти до кабинета генерального было далековато, если сравнивать свое местоположение с расположением кабинетов других директоров. Те сидели рядышком, в одной общей приемной.
Поэтому по звонку генерального директора я появился пред светлые очи не мгновенно, как он привык, работая с другими начальниками, а спустя минут 5. Ему это очень не понравилось. Позже я узнал, что мой предшественник сидел в его приемной, ссылаясь на то, что все секретарши компании подчинены директору по персоналу, а значит приемная – это его место.
Век живи, век учись. Сидеть в окружении девушек красавиц, в принципе, неплохо. Чайку нальют, конфеток дадут, расскажут что-нибудь. Но работать трудно в такой расслабляющей и одновременно беспокойной обстановке. Предшественник не работал, за что его перевели на какой-то дальний завод. Я к черту на кулички не стремился.
Не оборачиваясь ко мне, глядя на дальнюю сторону своего кабинета, где было окно на улицу, гендиректор произнес:
– Заставь Леху носить костюм на работу вместо свитера.
В принципе, он мог сказать это мне по телефону, но, видимо, соскучился. В тот момент я не испытывал к нему ответных чувств. Потому молча вышел, понимая, что аудиенция закончена.
Пора изучить этикет делового поведения
Вернувшись к себе, я немедленно вызвал начальницу отдела кадров – исключительный профессионал в своем деле. Мне повезло, за все время работы HR-директором ни разу не видел непрофессионалов в отделах кадров.
Например, чего стоит шуточное тестирование, которое иногда проводилось наугад с любой из сотрудниц отдела кадров с ее добровольного согласия! Из картотеки я извлекал наугад карточку формы Т-2, поворачивался к сотруднице, показывал ей содержимое «лицом», где видна фотография и персональные данные. Тут же кадровичка без запинки воспроизводила мне по памяти то, что написано на обратной стороне карточки: места работы и должности, награды и поощрения, дисциплинарные взыскания и прочее!
– Порекомендуйте мне самую современную книгу о деловой этике, – обратился я к ней с просьбой.
– Будем внедрять этический кодекс? – Поинтересовалась она.
– Что, я не первый? – Я совсем недавно работал в компании.
– Да. Все Ваши предшественники этим заканчивали обычно, – ответ меня расстроил еще больше.
– Хуже, – признался я. – Будем заставлять Леху носить на работе пиджаки.
Начальница отдела кадров печально посмотрела на меня, как недавно на меня глядели те люди с оружием в ответ на мою реплику о пацифистских наклонностях…
Что ты со мной сделаешь?
Леха, на минутку, – это первый заместитель генерального директора, на котором держался весь операционный бизнес, если даже не стратегический. В его кабинет я прорвался после полуторачасового сидения в приемной за компанию с подчиненными мне девочками секретаршами, которых гендиректор подбирал сам лично.
– Привет, какими судьбами? – Это он мне.
– Вот, – я протянул ему книжку о деловой этике.
– Шеф вызывал? Про пиджак говорил? – Догадливый Леха!
– Чем я тебе в этом свитере и джинсах не нравлюсь?
В те времена, не помню, было ли что-то известно о Стиве Джобсе. Если бы было известно, я бы сказал, что Алексей выглядел не хуже. Но я лишь согласился, что свитерок с джинсами вполне к лицу. Однако есть указание…
– А ты плюнь, – посоветовал Леха. – Скажи, что я тебя прогнал, ты будешь ни при чем.
– Сомневаюсь, что это исполнимое предложение.
– Хорошо. Что ты со мной можешь сделать? – первый зам перешел в наступление.
– Кто знает… – я действительно не знал.
– Пойми, у тебя нет выбора. Если ты меня м-м-м, то я потом тебя точно м-м-м. А если ты меня не м-м-м, то тебя шеф м-м-м. Надо было, прежде чем идти к шефу, ко мне заскочить, посоветоваться.
– Спасибо за совет, – отвечаю. – Так и сделаю в следующий раз. Сейчас не исправить. Берите книгу!
– Уже взял, и что?
– Надо прочитать. Через 3 дня – экзамен.
– Кто будет экзаменовать? – На всякий случай поинтересовался Леха, видимо, предполагая, что экзаменовать его будет наш общий начальник, гендиректор.
– Я, – отвечаю. На глазах вижу изумление от такого выпада.
– Сам-то читал книжку? – Все понял, опытный человек, сразу видно.
– Даже не открывал!
– Как же ты будешь экзамен принимать?
– Три дня работать не буду, стану изучать этику.
– Как ты можешь ничего не делать три дня? Я, и то не могу.
– Так ведь Вы обрисовали всю мою дальнейшую будущность. И так, и этак – мое дело труба. Какой смысл что-то делать? Буду учиться! Может на новом месте работы пригодится.
Первый заместитель нашего общего шефа задумался, но не сдается:
– Если я не сдам, что ты сделаешь? – Интересуется будущим – это уже неплохо в переговорах.
– Изготовлю и повешу огромную, на всю стену «Зачетную книжку Алексея Батьковича». Ее будут видеть все, кто входит на завод через проходную. Там будут отмечены предметы, рядом с которыми будут стоять огромные двойки. Может, что еще придумаю. У меня есть целых три дня ничегонеделания, кроме как заниматься вопросами Вашего делового костюма.
Призадумался еще пуще. Говорит:
– Слушай, ты это, не бездельничай три дня. Шеф не поймет, он у нас сам знаешь какой. Дай мне неделю, три дня мне мало, я тупой ученик. – Это он так шутит.
Алексей вообще-то был ироничным человеком. Благодаря своей иронии он мог любого собеседника, да что там собеседника, целые коллективы, большие совещания, поставить в тупик. Никогда не понимаешь, шутит он или действительно, скажем, угрожает. Ощущения не из приятных. Но мне терять нечего. Неделя, так неделя!
– Согласен. Жду через неделю на экзамен.
Из книжки по этике
Сидя в кабинете с раннего утра, я размышлял о смысле жизни. Чего я хочу? Сидеть в кабинетике со звучной надписью, выполняя поручения начальства? Или хочу чему-то научиться полезному в том новом мире, который образовался в 90-е, когда все знания и опыт 80-х стали в одночасье ненужными.
Книжку по этике я дочитать не смог, правда, кое-что оттуда почерпнул. Например, что чай и кофе на совещаниях подают не сразу, а через час, если совещание затянулось надолго. К тому же подавать надо, не толкая чашку через стол, как биллиардный шар, а заходя со спины каждого присутствующего.
И еще, что важно, подавать, наклоняясь к нему, шепча мягко и томно на ушко «вам с сахаром или без», и аккуратненько так ручками своими изящно двигая. Движения рук я помнил еще со времен кастинга, что мы проводили среди сотрудниц, когда делали рекламу машинки для подсчета денежных купюр – это из другой жизни и на другой работе. А вот навыками томного шептания я не владел, поэтому девушек секретарш не смог бы обучить.
Тут вдруг меня осенило! Эврика! С чаем мы сделаем совсем не так! Моя рука потянулась к телефонной трубке, но замерла. Стоит ли шефа беспокоить? Если все равно сегодня мне – хана. Пора подумать о новом месте работы. Леха ведь, конечно, ничего не прочитал, как впрочем и я. Разве что выборочно. А то и спорить начнет – он известный софист, его не переговоришь.
Я решил для себя окончательно, что сменю профессию. На какую, уже знаю. Работа HR-директором («хрюшей», как хихикали некоторые мои друзья над моей должностью) мне не зашла. Я предполагал, что это будет выстраивание оргструктуры, описание функций, распределение обязанностей, развитие компетенций и прочее, чему учили, о чем говорили. А тут «Заставь секретарш работать», «Леху одень в пиджак с карманАми».
Когда решение принято, считай, что полдела сделано. Остается только взять ручку, бумагу и написать на том листе «Заявление». Когда такое уже проделывал, привыкаешь и понимаешь, что это не самое страшное. Жизнь продолжается.
Кто это был у Вас
Дверь кабинета открылась, и на пороге появился первый заместитель генерального директора собственной персоной. Одет, как франт, на нем красивый длинный плащ, видно, что он с дороги, прямо из автомобиля.
Вообще-то Леха заезжал на завод не с моей стороны. Въезжал через ворота для VIP-персон, в сопровождении охраны. В нашем крыле он не появлялся никогда. Здесь сидим мы, простые сотрудники, не отвечающие вот так сразу за весь бизнес. Так нам и надо! Следует брать на себя больше полномочий, продавать, закупать, производить, а не отсиживаться в кабинетиках под табличками, которые очень легко, оказывается, меняются.
Алексей сиял. В руке он держал книжку про деловую этику. Положил мне на стол, и тут же демонстративно скинул плащ. Под ним… костюм тройка, с иголочки. Леху было не узнать! Словно я оказался в дорогих кварталах Лондона, где я, правда, никогда не был, но на картинках видел.
– Извини, я тороплюсь. Опаздываю на переговоры с инвесторами. Шеф будет вне себя, если опоздаю. – Только и произнес первый зам, уже повернувшись к входной двери.
– Зачем Вы попросили неделю? – Только и успел спросить вдогонку.
– На заказ такое не шьется быстро, примерки разные…
Дверь закрылась. Почти сразу вошла начальница отдела кадров:
– Кто это был у Вас? Мы все так напряглись! Вас забирают от нас на другую работу? Это был Ваш новый работодатель?! Мы видели, он буквально пробежал через проходную по Вашему разовому пропуску и сразу наверх, где сидит руководство. Договариваться пошел! – В 90-е нередко бывало такое, когда работодатели вели переговоры между собой о том или ином сотруднике, как о своей собственности.
– Это был Леха без пропуска,– ответил я ей, протягивая и тем самым возвращая книжку про этику. Она заметила эту книгу, что сама мне отыскала недавно.
– Этого не может быть, – последовал ответ. – Мы на память помним всех, мы знаем все формы Т-2, мы никогда не ошибаемся. Это был не наш человек, Вас переманивают!
– Да, Вы правы,– ответил я. – Это был не Леха. Вы обратили внимание на первого заместителя генерального директора Алексея Батьковича в костюме тройка, совсем другого человека.
Вечером того же дня из своего кабинета я позвонил по телефону генеральному директору.
Кто должен чай подавать
– Чего хочешь? – спросил коротко генеральный директор, прохаживаясь по кабинету. – Леху в костюме видел. Спасибо! Очень важные переговоры с зарубежными инвесторами. Впрочем, забудь. Я тебе про переговоры не говорил.
– Вас понял. Я по вопросу этики, офисной этики, деловой этики.
– Начитался вместе с Лехой? Он мне рассказывал, как ты ему экзамен вздумал учинить.
– Да, пришлось почитать. На совещаниях надо чай подавать так-то и так-то – Я оттарабанил по-быстрому. – Надо менять процесс, иначе со стороны, особенно, для посторонних, мы будем выглядеть, как из древнего мира.
– Я гостеприимный человек, ты не заставишь меня измениться. Ко мне пришли, сразу предложу чай и много чего другого.Ты мне не указ со своей книжечкой!
– Понимаю, – отвечаю, но продолжаю. – Меня чай интересует в самую последнюю очередь. Я хочу, чтобы подчиненные мне секретари были избавлены от необходимости входить в Ваш кабинет с подносом, на котором кроме заполненных до краев чашек с кипятком лежит трубка радиотелефона «Вас вызывает Смольный!», а также кипа важных договоров на подпись. Я добиваюсь, чтобы секретарши заходили к Вам только с бумагами и телефоном, но без чая и кофе.
Генеральный потерял дар речи, услышав такое, но все же нашел силы спросить:
– У тебя всё?!
– Нет. Я распорядился, чтобы в приемной отвели место для профессионального официанта, который будет выполнять Ваши распоряжения. У нас есть официанты в штатном расписании. Прошу разрешения в Вашем кабинете установить дополнительный столик для официанта, куда он будет временно размещать все, что будет приносить в кабинет. Ему нужно перегруппировывать чашки, чайники и прочее, прежде чем их подавать. Если Вы распорядитесь, я организую круглосуточное дежурство официанта, а не только в рабочее время офиса.
Выражение лица изменилось:
– Иди отсюда! Ты чего тут распоряжаешься? Это мои секретарши, не твои! Я сам решу, как им работать. Хотя с официантом ты прав. Больше этим вопросом не занимайся, у тебя много других дел. Сам решу, какой столик куда поставить, тем более в моем кабинете. Теперь-то у тебя всё?
– Нет.
– Что еще? Говори быстрее, время!
– Я нашел кандидата на должность директора по качеству, правда искал долго, месяца четыре, но Вы разрешили мне не торопиться с решением.
– Да, помню. Так это есть самое главное! Инвесторы требуют чего-то там, я не понимаю. Леха, вроде, понимает… С этого бы и начинал. Зови кандидата прямо сейчас!
– Он перед Вами. – Ответил я ему.
– Ты издеваешься надо мной! – Посмотрел на меня взглядом из 90-х, как когда-то смотрели на меня вооруженные покупатели старой вычислительной техники. Посмотрел, как смотрят на человека, который не дойдет до конца своего долгого пути…
Смена работы
На следующий день в приемной появился официант в белоснежной одежде. Шеф перестал со мной разговаривать, что продолжалось больше трех месяцев.
Когда бойкот завершился, я получил его согласие. Перевел сам себя на новую должность, пользуясь завершающимися служебными полномочиями HR директора. Освободил кабинет другому бедолаге. Занялся, наконец, тем, к чему лежала душа больше, чем выполнение разовых, пусть важных или даже важнейших, но всего лишь поручений.
В 90-е годы вопросы:«Что ты можешь со мной сделать?» – нередко задавали в лоб. Сейчас молчат, но подразумевают. Люди не изменяются веками и тысячелетиями, и уж точно не десятилетиями. Мы остались такими же:
«Вы ничего с нами не сможете сделать».
Разработчики Этических кодексов, специалисты, отвечающие за распространение деловой этики, могут многое, если пойдут в гембу, в «поля» — туда, где работают сотрудники, обязанные быть этичными, «наперевес» с одностраничными рабочими инструкциями в дополнение к «Этическому кодексу». Это называется «Внедрение «Этического кодекса» в рабочие процессы».
Рабочие процессы описывают короткими, емкими, предельно лаконичными и конкретными рабочими инструкциями, основанными на более общих и потому пространных документах, к числу которых относится сам «Этический кодекс».
На рабочих местах работает не Кодекс делового поведения, а рабочие инструкции, сделанные на его основе.
