Доверие, которое мы потеряли

Август. Ночь. Гроза. Не спится. Что ж, вспомним другой российский август…

За утро, и за свежий из полей ветер,
За друга, не дожившего до дней этих!
За память, что живет с нами
Затянем, затянем!
(А.Я.Розенбаум
«Вечерняя застольная»)

Содержание:
Ничего себе, начало!
1. Лебединое озеро
2. Местные жители еще не доверяют
3. Доверие клиентов и доверие к ним
4. Доверие знакомых и не очень знакомых
5. Русский танец
6. Доверие к сотрудникам
7. Доверие местных жителей
8. Всеобщее доверие
9. Русский танец (продолжение)
10. На всеобщем доверии до наступления капитализма
11. Конец доверию

Ничего себе, начало!

…Август. Утро, Москва, вокзал, гостиница. Номер на двоих. Второй, коллега сразу уехал на предприятие заказчика. Работать. Начальнику же (это я) работать некогда. Руководить – это вам не раз-два-три.

Телефон в номере – удача. Снимаю трубку. Звоню знакомым, которым должен денег.

Дзинь:

— Алло, привет! Это я, приехал. Сначала в банк, затем к вам.
— Какой банк? Ты телевизор смотришь?!
— Как-то неинтересно.
— Так посмотри. Горбачева сняли!!!

Пи-пи-пи-пи-пи. Звонок оборвался. Ожидаемая реакция системы связи на ключевое слово с фамилией президента Великой страны.

Лебединое озеро

Телик в номере – удача. Включаю. Прогрелся телик не спеша, так было тогда. Лебединое озеро.

Узнаю! Снято в шестидесятые годы. Для широкоформатных кинотеатров. А подходящих фильмов еще не было. Поэтому крутили черно-белый фильм-балет.

Половина зала откровенно спала, не каждый выдержит. Вторая половина зала спички в глаза вставляла.  Под замечательную музыку русского классика.

Я в той половине зала, где спят. Просыпаюсь под живенький танец маленьких лебедей! Снова засыпаю.

На пластинке фирмы «Мелодия» есть русский танец из этого балета. На этикетке написано: «Русский танец (вставной)». Все танцы, как танцы, с номерами. А этот – вставной. Потому что русский?

Что ж, подождем вставной танец. В данной старой постановке его исполняют, что на самом деле редкость. Может, и новости покажут?

Местные жители пока еще не доверяют

Телик убавил. Хвать телефон, звонок на работу,  как там дела в связи с событиями? А то директор (это снова я) уехал, а тут такое…

Самое время поруководить. Дзинь:

– Алло, как дела?

Ответил мой заместитель:

– Хреново. Местные жители пришли. Проверять, что делаем в подвале их жилого дома. Выселять будут.
— Что так?
— Говорят, ЕГО (без ФИО, иначе будет пи-пи-пи-пи-пи) сняли, капитализм закончился. Теперь народный контроль.
— Неплохая мысль. Попроси повременить. Я вернусь послезавтра.
— Вернешься? В Москве, говорят, танки.
— Не видел. И пока не до них. Давай!

Бряк трубкой. У моего зама: пи-пи-пи-пи-пи.

Доверие клиентов и доверие к клиентам

Руковожу по телефону дальше, типа того. Дзинь:

— Алло, это предприятие имярек?
— Да.
— Мой сотрудник у вас?
— До сих пор нет.
— Да, но мы с ним расстались на вокзале больше часа назад.
— Может что случилось? – с тревогой: — Слышали, что Горбачева сняли?

…Пи-пи-пи-пи-пи. Работает система прослушки!
Снова дзинь:

— Алло, давайте не упоминать.
— Хорошо.
— Приеду сам, время не назову. Мне сначала нужно много чего.
— Можете не приезжать, мы понимаем, ситуация. К тому же за нами долг по оплате, – признаются заказчики.
— Мы вам доверяем.
— Мы тоже вам доверяем.
— Замечательно, вот и договорились, значит, ждите.

Трубка легла на место. У заказчика пи-пи-пи-пи-пи.

Доверие знакомых и не очень знакомых

Теперь уже вряд ли поруководишь. Банк – дело серьезное. Дзинь:

— Алло, это банк?
— Естественно!
— Деньги сегодня выдаете?
— Нет, сами видите, что происходит.
— Мне они нужны.
— Без комментариев.
— Когда будете выдавать?
— Пока не знаем. Позвоните сегодня, ближе к закрытию, часов до 14-и, – раньше банки рано прекращали обслуживание клиентов.

Пи-пи-пи-пи-пи…

Придется теперь объясняться со знакомыми, автомобиль-то они мне уже передали, не взяв за это денег вообще. Дзинь:

— Алло, это я, ваш должник.
— Ты куда пропал?
— Не надо в трубку фамилии произносить, вот и не пропаду!
— Когда приедешь?
— Только после банка, но банк деньги не выдает. Когда будет выдавать, там тоже не знают.
— Ладно, не волнуйся, мы тебе доверяем.
— Понятно, но все-таки, деньги-то вам тоже нужны. Вы, вроде, собирались ремонт делать и что-то еще.
— Так нам многое сделали. Пока бесплатно. Нам доверяют!
— Класс. Все друг другу по цепочке доверяют…
— Да, как-то так. Освободишься от дел, приезжай в гости. Можно без денег!
— Хорошо, спасибо!

Трубку бряк на место. Телефон (еще тот, что с круглым крутящимся набирателем номера, кто помнит) радостно подтренькнул, мол, можно отдохнуть малость.

Русский танец

По телевизору начался русский танец. Вставной!

В той старой постановке его танцует одна единственная балерина. Совсем одна на сцене. Одета не по лебединому, кой в чём, а в настоящее длинное белое (в черно-белом изображении) полупрозрачное платье.

Весь танец танцует одна, как будто на всю матушку Русь больше никого нет. Может прав Чайковский или, кто там писал либретто, Петипа?! Каждый из нас в нашей родной стране один, совсем один…

Все прочие танцы из балета – это дирижер, палочка, ритм, темп, порядок, смысл. А русский танец – все наоборот. Вдруг первая скрипка встает, и начинает играть соло. Не дирижер управляет скрипачом, а скрипач своей музыкой задает все: тему, звук, содержание. Дирижер здесь лишь второе лицо, хоть за ним стоит вся мощь оркестра.

Скрипач играет ad libitum – по желанию. Сам себе композитор, дирижер и исполнитель. Со стороны можно подумать, что он как бы ищет ту мелодию, которую собирается нам сейчас сыграть. Ищет-ищет-ищет.

Дирижер внимательно прислушивается. И как только мелодия слегка обозначилась, взмахивает палочкой и аккуратно подключает оркестр.

Балерина же, одинокая, беззащитная, одетая в холодное белое платье на темной, едва освещенной сцене, где должно быть очень холодно, как в России зимой, все танцует и танцует под эту даже не совсем мелодию, а лишь прелюдию к мелодии. Одна, совсем одна. Настоящая прелюдия к русскому танцу, танцу без правил.

Скрипач, наконец, нащупал мелодию, и начал ее проигрывать marcato, выделяя каждый звук, делая ударение на каждой ноте. Взмах палочки, и оркестр тихо-тихо, совсем незаметно стал подтренькивать, как бы аккомпанирую скрипачу, да так, чтобы тот не сбился с найденной мелодии, и не ушел бы блуждать по непредсказуемым руладам.

Женщина продолжала танцевать, казалось, совсем не замечая появления четкой мелодии. Но даже без мелодии ее танец имел совершенно законченный характер. Так всегда в нашей стране. Кто в лес, кто по дрова, но одинокие и беззащитные женщины всегда идут туда, где их ждут. И доходят дотуда, где их на самом деле не ждут. И там становятся желанными, как будто их всегда здесь ждали. Дойдя же «туда», женщины создают нечто из ничего, потому что ничего другого у нас, как выясняется, нет. А то, что было, того уже нет, ибо, как обычно все потрачено, прогуляно и пропито…

Доверие к сотрудникам

Дзинь-дзинь-дзинь! Как некстати, только начался русский танец. Пришлось приглушить звук:

— Алло, это кто?
— Это я, — звонит сотрудник моей компании, который так и не добрался до предприятия заказчика.
— Ты почему не на предприятии?
— Тут такое…
— Да мало ли где что! — пока еще до конца «не въехав» в ситуацию, продолжаю руководить. – Предприятие меня уже спрашивало про тебя.

— Мне надо быть здесь, со всеми вместе!
— М-да. У тебя же трое детей. Что я скажу твоей жене?
— Соври за меня, что я на предприятии, мне не дозвониться с улицы.
— Хорошо. Но если с тобой что-нибудь случится, обратно лучше не возвращайся!!!
— Обещаю быть осторожным.  А работа у заказчика?
— Я все сделаю сам. Командировочные тебе оплатим.
— Так ведь я же не работать приехал, получается?
— Но ты же отработаешь потом? Я тебе доверяю…

Пи-пи-пи-пи-пи, раздалось в  трубке телефона автомата.

Доверие местных жителей

Руководство – нелегкое это дело, однако. Дзинь:

— Алло, ну как там общественность? – спрашиваю у своего зама.
— Успокоилась.
— ?
— Я вычислил зачинщика и принял его к нам в штат, охранником.
— ???
— Проложили ему в квартиру провод от нашего пульта охраны. Жулик лезет, звонок у соседа звонит, он вызывает милицию, жулика хватают – все при деле! А общественность он тут же успокоил.

В те времена мобильной связи и спутниковых систем не было. Но уже по улицам не ходили бородатые сторожа с колотушками и свежеструганными дубинами, держа на привязи ручных медведей. Премию заму за креативность!!!

Пи-пи-пи-пи-пи…

Всеобщее доверие

Как обратно ехать? Дзинь:

— Это заказ билетов? Мне купе на 21-е в Ленинград.
— Билетов нет.
— Мне любой билет подойдет, сидячий, плацкарт, купе, СВ.
— Билетов нет. Вы что не видите, что в стране происходит?
— А что у вас уже и поезда не ходят?
— Ходят, но билетов нет!

Пи-пи-пи-пи-пи…

Да, уж! Пора на вокзал по такому случаю.

— У вас нет лишнего билетика в Ленинград? – Такой вопрос может показаться «диким» для нашего времени. Однако в то время это могло сработать и сработало. Подошла женщина средних лет. Плачет:
— Есть один билет на 21-е, но дорогой.
— С ценой заранее согласен.

Плачет. Невозможно на это смотреть равнодушно:

— У вас что-то случилось?
— Я приехала с дочкой сегодня, ей 18, уехать должны были послезавтра. А она ушла на баррикады! Говорит, что должна быть здесь до конца. А мне нужно возвращаться, там больная мама осталась, в Ленинграде…
— Не волнуйтесь вы так, — в общем, по-прежнему еще не понимая до конца, что происходит и к каким последствиям все это может привести, пытаюсь я успокоить женщину.

— Дочь мне говорит, что доверяет новой власти. Поэтому хочет ей помочь!
— Ну и что. Это же нормально, что кто-то кому-то доверяет. Вы ведь тоже доверяете мне, предлагая ехать вместе с вами в одном двухместном купе.
— Вы это вы, а тут – это я про власть – совсем другое.

Разговор лечит. Женщина начинает потихоньку успокаиваться. Добавляет:

— Доверяю вам, говорите? А вы-то мне доверяете? Билет дорогой, как-никак СВ.
— А у вас что же, поддельный билет? – улыбаюсь, как могу.
— Нет, не поддельный, но один на 2 места.
— ???

Показывает. Действительно, билет один. Мест в нем значится два. Женщина продолжает:

— Я продаю одно место из 2-х. Билет останется у меня. Перед отправлением встретимся перед входом в вагон, за полчаса до отправления.

Тогда паспорта не проверяли, фамилии в билеты не вписывали, доверяли пассажирам. Номера мобильных телефонов друг другу не раздавали за неимением оных. Визитки были редкостью. Спрашиваю:

— А если ваша дочка передумает и поедет с вами?
— Место останется за вами. Вы доверяете мне, моя дочка доверяет новой власти!
— Что ж будем все делать на доверии. Сколько стоит половинка вашего билета?

Русский танец (продолжение)

Снова в гостинице. Телевизор прогрелся. Опять Лебединое озеро – никем непревзойденное  ноу-хау советского телевидения – день Озера. Вновь наступает очередь русского танца.

П.И.Чайковский «Русский танец» из балета «Лебединое озеро»
https://youtu.be/FnJ-WATYUsU

Танец вставной. Почему, как только русский, так обязательно какой-то неправильный, без номера, нерегулярный, вставной?! Все ни как у людей…

…Скрипач уже играет мелодию. Оркестр ее подхватывает и, казалось, даже перехватывает инициативу у солиста. Скрипка-то одна, а оркестр, он о-го-го какой! Попробуй его переиграть, особенно если дирижер начинает энергично махать палочкой и слегка подпрыгивать.

И в тот самый момент, когда скрипку уже почти совсем не стало слышно, скрипач солист вдруг забрался так высоко, и заиграл так ярко, что громкие звуки оркестра словно затихли. Дайте сыграть человеку, видите, как он мучается!

Необычные звуки скрипки разукрасили мелодию. Все внимание, хочешь не хочешь,  переключилось на одинокого скрипача, против которого, а может за которого, выступал целый симфонический оркестр с трубами, барабанами, таким же скрипками, виолончелями и прочими инструментами.

Под конец солист и дирижер, а с ним и весь оркестр, вдруг взяли совсем бесшабашный залихватский темп. Прямо-таки русский перепляс. Оркестр грянул, урвал, вдарил. Скрипач, который ранее казалось, играет на пределе своих сил и возможностей, неожиданно легко обогнал заданный темп, и еще ярче проявился в этой, казалось, финальной какофонии. Непонятно, откуда в одной скрипке столько силы?!

Наконец, все вместе, солист и оркестр, последний по сигналу дирижера, поданному буквально за мгновение, внезапно смолкли. Конец вставному русскому танцу.

Солистка балерина до последнего удара музыки, а музыка под конец именно «ударяла», продолжала одиноко танцевать на сцене. Казалось, ее танец мало меняется, несмотря на неожиданные повороты музыки. Можно, предположить, что балерина дошла до неведомой и непостижимой цели как раз к моменту, когда по незаметному предупредительному сигналу дирижера барабанщик бросился всем телом на свой могучий инструмент, широко раскинув руки, чтобы барабан замолчал после последнего великолепного удара с замахом. Иначе несдобровать барабанщику! Если дан сигнал «стоп», должна была полная тишина и порядок!!!

Так и в России, безудержное веселье может резко смениться тяжелой тишиной и похмельем. Как прав был классик, написавший вставной (какой же он еще мог быть?) русский танец, который танцует одинокая женщина под аккомпанемент одинокой скрипки! В то время как великолепный симфонический оркестр лишь помогает, а зрители кто с открытыми глазами, кто в сладкой дреме созерцают эту русскую трагедию, заканчивающуюся беззаветным и при этом каждодневным подвигом барабанщика по установлению тишины и порядка.

…Кто-то стоит на баррикадах, поддерживая власть, доверяя новой власти, а кто-то сидит дома или на работе, как вариант, в гостинице, и смотрит Лебединое озеро, теперь уже в третий раз подряд.

На всеобщем доверии пока еще до наступления капитализма

Удалось получить деньги в банке. В тот же день, незадолго до закрытия. Банк решил доверить клиентам их собственные сбережения, а также доверить им право распоряжаться ими по своему усмотрению.

Удалось деньги передать знакомым, тем, которые запросто на доверии отдали автомобиль. Взамен получили на доверии недорогую услугу, которая стала дорогой из-за инфляции того времени. По цепочке все со всеми расплатились.

Выполнить работу у заказчика тоже удалось, несмотря на занятость программиста на полях политических сражений. Заказчик вовремя расплатился за сделанную работу и по всем долгам. Так что не зря доверяли друг другу.

Программист нашей небольшой фирмы и дочка той женщины, что продала мне половинку своего билета, вернулись домой, теперь уже имея за своими плечами богатый опыт доверия к власти, которую иногда нужно защищать.

Женщина ждала меня у вагона поезда в день, вернее, в ночь отправления. Всю ночь мы разговаривали, ибо за три дня событий случилось столько, что спать было уже нельзя – на наших глазах начинался совершенно иной период в жизни страны и ее жителей.

Жильца дома, где был арендован подвал, мы на работу взяли. Он был бесподобным охранником. За время его работы сигнализация так ни разу и не сработала. Через полгода он уволился сам, поняв, что фактически, стал рэкетиром, псевдо «охранником», которые широко и системно расплодились чуть позже.

В общем, еще некоторое время страна продолжала жить на доверии всех ко всем. Это была старая еще советская, совершенно замечательная и не имеющая аналогов практика взаимоотношений людей. Пока не наступил…

Конец доверию

Прошло немного времени. Во время путча спрятавшегося в матросском кубрике капитана судна с названием «СССР» спасли и невредимым вернули на капитанский мостик, где он еще немного поруководил. Руководить – это вам не раз, два, три!

Через некоторое время, что удивительно, он собственноручно спустил флаг на спасенном корабле, следом открыл кингстоны. «СССР» бодро пошел на дно бурного и непредсказуемого безбрежного океана капитализма вместе со всеми его обитателями.

Ожидаемо, шлюпок – то бишь, бабла, – на всех не хватило, как на «Титанике». Кто-то успел заскочить. Кто-то нет.

Кто не успел заскочить на спасительные непотопляемые в любые общественные периоды дензнаки, стали опираться на головы других неудачников, прыгать по головам друг друга, стремясь своего друга, коллегу, приятеля и просто незнакомого человека побыстрее отправить на дно, а самому удержаться на плаву. Какое тут доверие?!

Экономисты – те, что остались в шлюпках, – стали наперебой измерять глубину капиталистического океана и сообщать остальным бедолагам, какая глубина, где дно, от которого потом можно будет оттолкнуться и не только выплыть, но и воспарить выше всех обладателей денег.

Искатели спасительного дна, все как один, умолчали, что дна у капитализма нет, и они это знали с самого начала, еще до открытия кингстонов. Глубина капитализма бесконечна с точки зрения потопления людей, всем места хватит, и еще останется.

Вот и закончилось доверие друг к другу, как форма скажем прямо, довольно необычных и во многом креативных с современной точки зрения, социальных отношений прошлого. Это вам, батенька мой, капитализм, где человек человеку – волк, но не друг, товарищ и брат!

Во всем август виноват: ночь, гроза, раскаты грома,  – всполохи, стены трясутся…